Пять шагов по винтовой лестнице вниз, и по телу уже разливается рождественское тепло, ты уже слышишь мелодию, и серые тени начинают легко вытанцовывать перед тобой балетные па. Вдох - и ты уже пьян атмосферой гофмановской сказки, театрального действа, уже сложно понять, где ты, и только воображение летит вслед за мыслью художника, дорогой его витиеватого, легкого и стремительного почерка... Не думайте, это не приснившийся мне сон - это первое впечатление от выставки, где творения трех авторов слиты воедино: сказка Гофмана "Щелкунчик", музыка П.И. Чайковского и эскизы к балету, исполненные Михаилом Шемякиным.
      В танце завитков и росчерков, которыми Шемякин сопровождает каждую работу, крутятся образы разных времен, стран, стилей. Тебя встречают две плавно изогнутые, словно реторты, "алхимические фигуры", похожие на облитых акварелью химер Нотр-Дама. В "Вальсе снежинок" тебя кружит черная метель среди руин средневекового замка и несет в бюргерскую кухню XVIII столетия. Здесь с потолка свисают колбасы, туши, полки ломятся от изобилия сыров, бараньих голов, а за спинами поваров с курносыми пятачками … резвятся, паясничают, воруют крысы. В потоке работ выделяется "Поход крыс" - четыре предприимчивых существа с сырной и колбасной добычей возвращаются восвояси. Пометки автора: "крадучись", "движения подпрыгивающие, по временам воровато озираются" - и сразу видишь этот "поход" на сцене Большого или Мариинки.
      В самом начале выставки, ее своеобразном вступлении, завораживает мысль Шемякина о возвращении сказке "гофмановского духа с присущим ему элементом гротескного юмора, странностями и перевоплощениями".
      Итак, танцующие передо мной образы не только пронизаны юмором, но и карикатурны: крысы-санкюлоты, яркие и вызывающие, опьяненный сражением крыс-маршал с саблей в руке, наконец, крысиный Наполеон - гордая и задиристая крыска в белых лосинах и зеленом сюртучке. Встречаются в этом ворохе эскизов крысиные шествия, очень напоминающие процессию инквизиторов... Так что сатира и юмор, насмешка и улыбка, презрение и умиление, издевка и комплимент - все перемешано в работах Шемякина. Ясно одно: здесь в любимчиках крысы, а люди - повод для издевки.
      Рисуя свое крысиное царство, художник создает своеобразную модель общества: крысы - "мирное население", крысы-военные, крысы-министры... В самый угол затерты крысята-шпана, настоящие гавроши в перепачканной, с чужого плеча одежде. Вы не смотрите, что серые и грязные, они все очень милы, эти крыски с длинными хвостиками, тоненькими носиками, подергивающие усиками. Одни в башмачках, другие в балетных тапочках старательно тянут носок, подпрыгивая с лакомством в руках. Автор очеловечивает крыс, они у него живые, танцующие каждая в своем темпе...
      Сгорбленной химерой появляется фигура в красном - "серый кардинал" - Крыселье (имя убивает наповал). Его мантия едва прикрывает длинный хвост, нос сморщен презрением к "земной жизни", в цепкой лапке том "Религии сыра", в другой - скипетр, в третьей - держава: перед вами - его величество Крысиный король. Семь голов возвышаются над королевским горностаем, из-под пышных париков смотрят на вас хитрые серые глазки. Впечатление производит внушительное, только не знаешь, на кого похож: на Людовика XIV или Луи XVI?.. Рядом царственная супруга. В ее шлейф вплетены французские лилии, на голове - сложная "икебана" из пудреных волос и цветов, а любопытный нос так и норовит залезть в дела мужа. Поистине - "эскиз костюма и характера" - фраза, часто встречающаяся на работах художника. На портрете "крысиных величеств" надпись: "Возможны варианты - пажи торжественно несут огромные хвосты короля и королевы: а) на подушках; б) в руках в белых перчатках". Представили? Величественное шествие!
      Из крысиного дворца перенесемся в дом барона Штальбаума. Не поможет ли нам в этом Машенькин летающий башмачок?.. В рождественской кутерьме кружатся подвыпившие гости барона, словно Фигаро, всюду снует прыткий Дроссельмейер, выделывая худыми ножками заковыристые па. Нацепив маски ослов, орлов и свиней, одни резвятся хуже детей, другие пугают вампирскими взглядами. Это уроды, демонстрирующие лишь достойную коллекцию носов. В конце концов, закутавшись в плащи и спрятавшись в муфты, нахлобучив цилиндры и капоры, эти неповоротливые серые кули исчезают в эскизной пурге.
      Вслед за ними появляется вереница других существ, ярких и красочных. В танце кружатся пчелы с мухоловками, мелькают желтые и зеленые пятна. Цвет все оживляет, музыка околдовывает, и вот уже, танцуя, мимо вас проплывает китайский чайник. Зеркала в причудливых париках исполняют менуэты. Из огромного горшка-"супницы" вздымается стройная зеленая елка в шутовском колпаке. И начинают вокруг нее свой танец тысячи крыс, а вместе с ними - ожившие куклы и волшебные существа: проносится с коромыслом пышная Матушка-Жиголь, следом за ней парит Фея Драже, Королева снежинок блистает своими черными звездами, а в ее крылышках-льдинках отражается серая маска Пульчинеллы. Летит и вьется этот хоровод, зовя нас в сладкий город Конфитюрингбург. Его жители - цветные конфетки, маленькие пчелки, елочные игрушки. Здесь вы встретите розовую птичку (миленький ощипанный цыпленок), ожившую малахитовую "вазу для кобры", которая, кажется, тихонько шипит и тоже танцует... Вдалеке промелькнет башмачок, унося Машу со Щелкунчиком. Унося феерическую атмосферу гофмановской сказки... Крысиные хвостики причудливо сплетутся и замрут. А через секунду это будут уже карандашные линии, замысловато рисующие имя автора по-английски - своеобразный автограф на каждой работе... Это не балет, это всего лишь игра моего воображения. Но на выставке действительно ощущалась атмосфера балета, этот новый "Щелкунчик" разыгрался в трех залах экспозиции Строгановского дворца, потому что была музыка, были образы и полет фантазии Михаила Шемякина... моей... вашей. Эскизы станцуют и для вас.