Ф.М. Достоевский. "Преступление и наказание"

Крушение идеи Раcкольникова.
Эпилог романа

Беспредельность желанна и разрушительна одновременно. Обратная дорога из этого запретного мира почти невозможна. Герою предстоит перенести слишком многое, чтобы вернуться в мир людей. Способен ли на это возвращение Раскольников?

В финале романа Достоевский дает надежду на такое возвращение – лишь надежду. Самое главное и самое сложное для героя – раскаяться: чтобы снова начать жить, смотреть на мир иными глазами, необходимо покаяние.

Гордец должен смириться. Покаяние – это не просто признание своей ошибки (простите, я больше не буду!), но древнейший обряд очищения души, дающий согрешившему надежду на спасение, шанс начать жизнь еще раз.

Покаяние – это страдание: потому что уже ничего нельзя поправить. Покаяние – это самоотречение, за которым следует искупление. Это мучительно долгий путь.

Даже на каторге Раскольников не хочет отступить от своей теории. Просто – думает он – у него, именно у него, не получилось. А идея его – неподсудного людскому суду героя – так и осталась в мире.

Все изменяется лишь в эпилоге.

Достоевский ищет истоки раскольниковской теории, глубоко и подробно исследует, как могла зародиться эта идея в человеке, насколько изменила его личность. А параллельно с этим идет не менее напряженный поиск выхода из тупика, в который попала обольщенная дьявольской идеей душа, поиск пути назад – из бездны морального беззакония в мир людей.

Зародившись в воспаленном мозгу измученного героя, теория начинает самостоятельную жизнь, порабощая и разрушая его личность, парализуя его волю. Избавиться от власти этой идеи можно, лишь представив себе ее логическое завершение, въяве или мысленно "прожив" ее до конца. И Достоевский заставляет своего героя – а с ним и читателей – пройти этот путь.

Вооружившись топором, идет Раскольников на "пробу" – убивать мерзкую старуху, несущую только зло. Но жизнь нарушает разработанный героем сценарий: в квартиру к старухе неожиданно приходит ее сестра – беззащитная, безобидная Лизавета. Раскольников вынужден убить и ее. То, что Лизавета – юродивая, блаженненькая, очень важно. В народе юродивые почитались Божьими людьми, и посмеяться над таким человеком, а уж тем более обидеть его считалось делом недостойным и тяжким грехом. Убийство же юродивого воспринималось как особо изощренное вероотступничество... Все это знал Раскольников и убивать Лизавету не хотел, но – отступать было уже некуда: все его движения подчинены отныне не свободной воле, но идее.

Лизавета гибнет – пролилась безвинная кровь. Гибнет и ее неродившийся ребенок: ведь Лизавета, вероятно, беременна. К убийству юродивой добавляется и убийство младенца.

Идея заставила Раскольникова против его воли пролить человеческую кровь, стеной встала между ним и миром, навеки отделила от матери и сестры. Он страдает, он мечется в исступлении, чувствуя, что происходит что-то непредвиденное, что-то страшное: "Разве я старуху убил? Я себя убил!" Душу свою убил, уничтожил Бога в себе. Его преступление – есть истинное переступание запретной черты, морального закона. И вот во сне происходит новое убийство: Раскольникову снится, что старуха снова жива – и он вновь опускает топор на ее голову, вновь ее убивает, добивает с ожесточением! Вспомните, ведь даже преступника не казнили вторично, если почему-либо казнь не свершилась: оборвалась веревка, пуля лишь ранила. Считалось, что сам Господь вмешался в людское правосудие. Но в душе Раскольникова рухнули моральные преграды: он снова убивает ту, на кого однажды уже поднял руку.

А количество его жертв растет: "взяли" некоего Миколку, обвинив в убийстве Алены Ивановны, – уже четвертая жертва. Пятой станет Пульхерия Александровна – она не смогла пережить случившегося с любимым сыном.

И наконец, Раскольников видит сон о моровой язве: претворение в жизнь его теории. Все люди вообразили себя Героями, причастными к высшей истине, и стремятся повести человечество в царство счастья и справедливости. Но никто не желает идти вслед: ведь гением-предводителем чувствует себя каждый. Разгораются споры, которые переходят в драки, вспыхивают войны. Во имя счастья всего человечества люди убивают друг друга – и все меньше живых остается на нашей планете, охваченной вирусом наполеоновской идеи. Пустая земля, где люди перебили друг друга, – вот логический итог теории Раскольникова.

И только после этого сна начинается освобождение его из-под власти идеи, начинается – может наконец начаться – его путь к людям.

По материалам: Монахова О.П., Малхазова М.В. Русская литература XIX века. Ч.2. – М.: "Марк", 1994.
Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольникова.- М.: "Художественная
литература", 1986.
М.М. Бахтин. Проблемы творчества Достоевского. М.: "Алконост", 1994.