Ф.М. Достоевский. "Преступление и наказание"
Раскольников и его оппоненты.
"Преступление и наказание" как полифонический роман
Несмотря на одиночество,
столь остро им ощущаемое, Раскольников все время окружен людьми, которые
помогают ему понять себя и мир.
Самопознание личности происходит в
романе через диалог, через спор – с самим собою, со своими прежними мыслями
и с другими героями. "Достоевский – творец полифонического
романа. Он создал существенно новый романный жанр. <…> В его произведениях
появляется герой, голос которого построен так, как строится голос самого
автора в романе обычного типа, а не голос героя. Слово героя о себе самом
и о мире так же полновесно, как обычное авторское слово; оно не подчинено
объектному образу героя как одна из его характеристик, но и не служит
рупором авторского голоса. Ему принадлежит исключительная самостоятельность
в структуре произведения, оно звучит как бы рядом с авторским словом и
особым образом сочетается с ним и с полноценными же голосами других героев.
<…> не только действительность самого героя, но и окружающий его
внешний мир и быт вовлекаются в процесс самопознания, переводятся из авторского
кругозора в кругозор героя… Рядом с самосознанием героя, вобравшим в себя
весь предметный мир, в той же плоскости может быть лишь другое сознание,
рядом с его кругозором – другой кругозор, рядом с его точкой зрения на
мир – другая точка зрения на мир. Всепоглощающему сознанию героя автор
может противопоставить лишь один объективный мир – мир других равноправных
с ним сознаний" (М.М. Бахтин. Проблемы творчества Достоевского.
М.: "Алконост", 1994). Человек у Достоевского не статичен ни
в одной точке своего бытия. Он – в постоянном развитии, суете, вопросах-ответах,
рефлексии. Окружающие для Раскольникова – и прежде всего Наполеон, Соня,
Свидригайлов – суть позиции, отношения с миром, в которых он также пытается
разобраться, чтобы самому себе ответить на вопрос, главный вопрос: кто
я и что я.
Каждый из вышеупомянутых персонажей
создает еще одну "систему координат", в которой можно рассматривать
героя. Причем эти "системы" противоречиво сталкиваются друг
с другом, и перед нами предстает Раскольников разный, освобожденный от
власти настоящего времени, и в каждый последующий момент своего романного
бытия отвергающий собственный предыдущий опыт. Это стало одним из важнейших
художественных открытий Достоевского – изображение человека таким быстро
меняющимся, подвижным, как ртуть, открывающим читателю мельчайшие подробности
своей внутренней жизни. Замечательно определил это русский литератор серебряного
века Вячеслав Иванов: "бормотание человеческой души". Безудержный,
непривычный и пока еще странно пугающий "поток сознания" открывает
новый стиль, который в двадцатом веке даст иной уровень описания человека,
проникновения в тайное тайных его души.
Как же действует в романе принцип
диалога?
"Да, страшна была ему Соня..."
Соня Мармеладова – главный оппонент Раскольникова в романе. Она – всей
своей судьбою, характером, выбором, образом мыслей, самоощущением противостоит
его жестокой и страшной жизненной схеме. Соня, поставленная в те же, что
и он, нечеловеческие условия существования, еще более, чем он, униженная,
Соня – другая. Иная система ценностей воплотилась в ее жизни. Принеся
в жертву себя, отдав свое тело на поругание, она сохранила живую душу
и ту необходимую связь с миром, которую разрывает "преступивший"
нравственный закон и терзаемый кровью, пролитой во имя идеи, Раскольников.
"Ненасытимое", подвижническое
страдание Сони лежит, как это ни странно, в основании ее душевной гармонии.
В страдании Сони – искупление греха, без которого не существует мир и
творящий его человек, заблудившийся и потерявший дорогу к храму.
В образе Сони писатель "пробует"
свою излюбленную идею "Божьего человека", не утратившего столь
необходимой, по Достоевскому, связи с Господом, страстного стремления
к "жизни во Христе". В каждом романе писателя есть герой, который
напоминает другим персонажам о грехах мирской жизни, о необходимости покаяния.
В этих образах Достоевский воплощает свое представление о глубинах подсознательной
жизни русской души. Страданием очищается душа, "в страдании яснеет
истина" (Ф.М. Достоевский), через него приходит к себе, познает свое
высокое предназначение Соня.
В страшном мире романа Соня – тот
нравственный абсолют, светлый полюс, который притягивает всех.
Итак, все герои романа ведут друг
с другом и прежде всего с главным героем своеобразный диалог позиций и
мировоззрений. Сонина смиренная жертвенность никогда не станет позицией
Раскольникова – но в этом противостоянии заложена любимая идея самого
автора, его фундаментальная этическая и эстетическая концепция происходящего.
Многоголосие (полифонизм) – противоречивое и противоборствующее – есть
неотъемлемое свойство мира.
Теперь обратимся к герою, о котором ничего
еще не было сказано. Это Аркадий Иванович Свидригайлов – помещик, домогающийся
Авдотьи Раскольниковой, сестры героя. Каков Раскольников в этой системе
отсчета?
"Свидригайлов очень интересно представлен в повествовании.
Его не разместить ни у положительного, ни у отрицательного "полюсов"
Раскольникова. Если отношения Сони и Порфирия с Раскольниковым – открытая
борьба, то, в отличие от них, Аркадий Иванович все время провоцирующе,
снисходительно одобряет его, иронически соглашается с ним, хвалит его.
Но, как будто бы все время одобряя героя, своим согласием с ним он тоже
приводит Раскольникова к отречению от себя – такого, каким он нравится
Свидригайлову" (Жук Л.Л. Русская проза второй половины XIX
века. М.: "Просвещение", 1981).
О Свидригайлове ходят странные слухи
– мы так никогда и не узнаем, правда ли то, что о нем говорят, или обычные
провинциальные бредни. Говорят, он отравил собственную жену, довел слугу
до самоубийства, растлил ребенка... Этот душегуб, впервые встречаясь с
героем, заявляет ему буквально с порога: "Мы с Вами одного поля ягоды",
– чем приводит Раскольникова в трепет – ведь тот уверяет себя, что содеянное
им самим "не преступление". Нет, убеждает его Свидригайлов.
Ты такой же, как и я. Свидригайлов ни во что не верит. Жизнь больше не
представляет для него ни интереса, ни смысла. В ней не осталось ничего
запретного, ничего непознанного: в ней не осталось тайны.
А ведь Свидригайлов – бонвиван, человек,
живущий страстно и со вкусом, игрок и почитатель женской красоты. И вот
этот игрок и шулер, получающий удовольствие просто от самого процесса
своей безбедной жизни, встретил Дуню Раскольникову – и чем-то она потрясла
его воображение: красотой, гордостью, но было еще что-то, от чего он "сошел
с ума", потерял голову, захотел бросить мир к ее ногам, переделать
жизнь. А в результате всего этого получилась довольно грязная интрига,
о которой мы узнаем из письма Пульхерии Александровны Раскольниковой.
К слову сказать, Свидригайлов был женат, и все деньги принадлежали Марфе
Петровне, его жене. А он был – любимый и балуемый, ни в чем не знающий
отказа, но – приживал. Значит, надо искать какие-то выходы из создавшейся
ситуации.
Читателю неизвестно, как это все произошло,
но в один ненастный день Марфа Петровна умирает. Таким образом Свидригайлов
оказывается единственным законным наследником солидного состояния. Путь
к Дуне открыт – и вновь девушка отказывает ему! Свидригайлов уже не может
отступить – теперь Дуня для него сверхцель, та вершина, для покорения
которой он может пожертвовать всем. Весь азарт игрока, невероятные способности
вести интригу – все брошено на то, чтобы добиться благосклонности Дунечки.
Но она непреклонна, и последняя надежда рассеивается как дым, когда Дуня,
отчаявшись, стреляет в Свидригайлова, заманившего ее обманом на свидание.
Он увидел в этот момент ее глаза и в них то, во что так невозможно было
поверить: он понял – никогда. Но понял еще и другое отчетливо и ясно –
в этой женщине была скрыта тайна его странной жизни, только она могла
помочь, только такая дала бы руку и спасла – и руку он бы принял. Лишившись
этой последней возможности что-то сделать со своей жизнью, Свидригайлов
"уезжает". И его самоубийство – не просто самоприговор: я согрешил
и поэтому грех свой смертный искупаю собственной жизнью. Он ведь, еще
только появившись впервые у Раскольникова, говорил, что собирается в далекое
путешествие. Не составляет труда догадаться, что имелось в виду. Самоубийство
Свидригайлова – акт отчаяния человека, который убедился, что в нем нет
Бога. Поэтому и вечность вызывает только тоску, поэтому так страстно влечет
к Дуне. Свидригайлов страшен сам себе. Все, что он сделал, если сделал,
было ему, осмелимся сказать, легко. Может быть, поэтому Достоевский и
не говорит о его душегубствах прямо – что было, чего не было; наверное,
и сам Свидригайлов так ощущал свою жизнь: смешение чудовищных фантазий
и реальных поступков. Вот только тени умерших стали являться ему в последнее
время – то Петрушка с чубуком, то Марфа Петровна напомнит, чтоб часы завел…
Свидригайлов не чувствует никаких
моральных преград. И главной раскольниковской муки – совершил то, чего
не должен был совершать, – для Свидригайлова не существует. Просто он
вне морали. Он стремится в мир людей, ищет дорогу и, встретившись с Дуней,
– наконец почувствовал, что вступает в новый мир, перед ним открывается
дорога к новому благодатному знанию. Потому так бесповоротно определил
его дальнейшую судьбу ее отказ.
Свидригайлов, поставленный рядом с
Раскольниковым, открывает еще одну сторону философской проблематики романа.
Нравственное чувство может угаснуть в человеке под влиянием определенных
обстоятельств, может поколебаться под обаянием странных идей, но мораль,
нравственный закон от этого не исчезнет, не прекратит своего существования,
потому что он, как и звездное небо над нами, – одно из чудес мира, онтологическое
свойство человека.
Разнообразные позиции, стремясь навстречу,
тем не менее никогда не сольются. Они корректируют одна другую, регулируют
самосознание и познание – и в этом их главная задача. Антитеза – нравственная
и мировоззренческая – древнейшее свойство и духовной, и материальной жизни
человечества. И автор не занят, в отличие, скажем, от своего современника
Толстого, решением этой вечной проблемы. У него нет готовых рецептов,
он не способен обольщаться. Его психологический метод давал возможность
беспредельного проникновения в человека, в сокрытую даже от самого героя
внутреннюю жизнь. И этот "человек заветный" не оставлял автору
никаких иллюзий. Ощущая современную ему русскую жизнь как время глубочайшего
национального духовного кризиса, Достоевский занят был не поисками пути:
его задача – открыть и показать феноменологию человеческого духа, его
муки и превращения.
|