|
Как и во многих других произведениях, кажется, что картина уже дорисована. Но неожиданно поэт придает ей странный, опять-таки несколько мистический колорит, позволяющий почувствовать волнующую таинственность этого почти призрачного города, ставшего еще при жизни живым прошлым.
Может быть, это лишь шутка,
Скал и воды колдовство,
Марево? Путнику жутко,
Вдруг…никого, ничего?
Крикнул. Его не слыхали,
Он, оборвавшись, упал
В зыбкие, бледные дали
Венецианских зеркал.
Нет необходимости объяснять смысл этих двух последних
строф. Они не нуждаются в расшифровке. Они призваны вызывать лишь ощущение растерянности
и легкого страха перед Непостижимым».29
г) Стихи, посвященные России и Скандинавии
В творчестве Н. Гумилева тесно переплетаются Скандинавия
и Россия, хотя, вероятно, точнее будет сказать Русь (именно к этому определению
тяготеют по создаваемым образам стихотворения «северного» цикла). Ярким примером
тому является стихотворение «Ольга» :
«Эльга, Эльга!»
– звучало над полями,
Где ломали друг другу крестцы
С голубыми, свирепыми глазами
И жилистыми руками молодцы.
«Ольга, Ольга!» – вопили древляне
С волосами желтыми, как мед,
Выцарапывая в раскаленной бане
Окровавленными ногтями ход.
И за дальними морями чужими
Не уставала звенеть,
То же звонкое вызванивая имя,
Варяжская сталь в византийскую медь.
Все забыл я, что помнил ране,
Христианские имена,
И твое лишь имя, Ольга, для моей гортани
Слаще самого старого вина…
…Вижу череп с брагой хмельною,
Бычьи розовые хребты,
И валькирией надо мною,
Ольга, Ольга, кружишь ты.
Н. Оцуп писал: «Ельга, героиня скандинавских саг, сливается с Ольгой, знаменитой героиней русских летописей и легенд. Обе похожи на германскую Брюнгильду «Песен о Нибелунгах». Ольга, которая жестоко мстит за убийство мужа, околдовывает поэта. Снова, как в северных стихотворениях, он объявляет себя наследником варягов:
Древних ратей воин отсталый,
К этой жизни затая вражду,
Сумасшедших сводов Валгаллы,
Славных битв и пиров я жду» 30.
А.И. Павловский отмечал, что, «несмотря на прорвавшуюся русскую тему, он (Гумилев) оставался рыцарем Музы Дальних Странствий и продолжал искать свою подлинную – духовную – родину всюду, лишь изредка останавливаясь на мысли, что она может находиться именно в России…»31. Мне кажется, что формулировка Павловского несколько некорректна. Ни собственно Россия, ни какая-либо иная страна «в чистом виде», то есть вне хитросплетения полупризрачных, полулегендарных образов, не могла соответствовать «критериям» «духовной родины».
30 Оцуп Н. Николай Гумилев: Жизнь и творчество. – СПб., 1995. С.163.
31 Павловский А.И. Вступительная статья / Николай Гумилев: Стихотворения и поэмы. Под ред. Ю.А. Андреева. – Л.: Советский писатель, 1988. С. 50.
|
Главная
ЭКЗАМЕН 
